«Созвал собрание, на котором меня прорабатывали чуть ли ни час».
Во времена СССР во многих хоккейных клубах существовала преемственность поколений. Это сейчас практически сложно представить ситуацию, при которой определенный игрок выступает за один клуб на протяжении хотя бы 4-5 лет. В прошлом веке в этом отношении все было совершенно иначе. Нередки случаи, когда хоккеисты отдавали одной команде 10 сезонов и более. Верность эмблеме и клубный патриотизм в советском хоккее всегда были в большом почете. Соответственно, при такой ситуации в клубе образовывался определенный костяк, который спустя годы получал статус ветеранов и наставлял пришедшую на их место молодежь. И совладать с этим миксом из личностей абсолютно разных взглядов и поколений удавалось далеко не всем тренерам. В одних командах опытные хоккеисты откровенно противились новоприбывшим талантам, которым только предстояло пройти через жернова советского хоккея. А в других коллективах осознанные ветераны поддерживали молодых и подготавливали себе достойную смену.
«К ветеранам команды надо относиться с уважением — мысль эта, разумеется, не нова. И не только на льду, но и в быту, и в жизни, если говорить шире. Уважать я призываю не только и не столько мастерство, сколько возраст, вклад партнера в успехи команды, пусть и не сегодняшний вклад, а вчерашний или позавчерашний. Не нужны крайности — опасна наглость молодых, но не нужно и заискивание, слишком подобострастные отношения, «старикам» и не требуется вовсе, чтобы молодые перед ними ходили на задних лапках», — писал Валерий Харламов в своей книге.
Когда Харламов только пришел в ЦСКА, в команде процветали традиции благосклонного отношения к молодым новичкам. Сам форвард признавался, что он сразу же почувствовал поддержку ветеранов. Даже несмотря на то, что возрастные игроки понимали: этот парень может забрать их место в основном составе. Тем более в армейцах во времена СССР всегда была жесткая конкуренция. Но это никак не влияло на межличностные отношения и атмосферу в раздевалке. Несмотря на статус и регалии возрастных игроков, молодежь обращалась к ним по имени. Отчество добавлялось только в исключительных случаях. А когда в команду приходили ее будущие легенды в лице Бориса Михайлова и Владимира Петрова, их под свою опеку взял опытный Вениамин Александров. Хоть он и понимал, что Михайлов и Петров с наибольшей долей вероятности вскоре займут его место.
«Уважать человека, который старше тебя, который больше прожил в команде, просто необходимо, если хотим мы создать внутри коллектива атмосферу дружескую и творческую, если хотим создать то настроение, которое и позволяет команде бороться до конца, не опускать руки и в самой трудной ситуации. Это уважение может проявляться по-разному. И в том, что прислушиваешься к мнению ветерана, и в том, что раньше старшего по возрасту партнера по нападению помчишься при потере шайбы назад, в оборону, на помощь защитникам, и в том, наконец, что уступишь Цыганкову или Михайлову место в автобусе, если не все могут сесть», — считал Харламов.
Несмотря на чуткое отношение к молодежи и их всестороннюю поддержку, ветераны никогда не давали молодым хоккеистам спуска на тренировках. Все бились как с равными себе и не смотрели на возраст оппонента. А стоило только юному игроку сверкнуть в одном матче и задрать нос, как его на следующей же тренировке заставляли спуститься с небес на землю.
Если внутри коллектива хоккеисты ЦСКА пытались исключить разделение на молодых и ветеранов, то для главного тренера Анатолия Тарасова существовала определенная стратификация, построенная на личных симпатиях. Легендарный специалист всегда поддерживал старших и твердил, что возраст — это не главное. И если ветеран и новичок будут в равном положении, то он всегда сделает выбор в пользу более опытного хоккеиста. Поскольку у молодого игрока все еще впереди. Чтобы завоевать место в команде Анатолия Владимировича, юнцу необходимо было превосходить ветеранов на голову.
Предвзятое отношение Тарасова к молодым игрокам в спорах с заслуженными чемпионами проявлялось регулярно. Один из самых красноречивых случаев подобного рода произошел на предсезонном сборе в ГДР. Хоккеисты играли в ручной мяч во время тренировки «на земле». Поле было грязным и пыльным. В определенный момент Харламов в попытке завладеть мячом столкнулся в воздухе с Виктором Кузькиным. Валерий отлетел от оппонента и упал прямо в грязь. Тогда форвард разозлился и выдал порцию ругательств. Но не в отношении Виктора, а просто так. Однако для того, чтобы разозлить Тарасова, этого оказалось достаточно.
«В сердцах выругался, не на Виктора, конечно, просто облегчил душу. Анатолий Владимирович услышал. Тотчас же с тренировки меня прогнал, а потом созвал собрание, на котором меня прорабатывали чуть ли ни час. А знаете, сколько за час можно высказать игроку? И самый великий мой грех заключался, по мнению тренера, как раз в том, что я обругал старшего товарища, ветерана команды. Это был, по глубочайшему убеждению Тарасова, ужасный проступок, недостойный хоккеиста ЦСКА», — рассказывал Валерий.
Благо, этот инцидент никак не повлиял на позиции Харламова в клубе. Со временем Анатолий Владимирович остыл и разрешил форварду вернуться к тренировочному процессу, забыв об одном из немногих скандальных эпизодов его блестящей карьеры.
