Москва демонстративно отворачивается от Запада и поворачивается лицом к Пекину. В частности, это выражается в отношении Владимира Путина к Си Цзиньпину – российский лидер никогда не опаздывает на встречи с ним и не критикует публично китайского коллегу. Но в сближении с Китаем есть и определенные риски для России. Об этом пишет германское издание Die Welt. Подталкиваемые западными санкциями россияне действительно стали ближе к своим восточным соседям. Так, объем торговли между Россией и КНР вырос с 88,8 млрд долларов в 2013 году до приблизительно 111 млрд долларов шестью годами позднее. За этот же период китайская доля в российской внешней торговле увеличилась с 10,5 почти до 17 процентов. В первой половине прошлого года эта доля составила уже 18 процентов, так как выходящий из пандемии Китай нуждается в повышенных объемах энергоресурсов. По мнению экспертов немецкого издания, экономики двух стран дополняют друг друга. Так, недоступные из-за санкций Европы и США технологии могут поступать в Россию из Китая, Москва же помогает Пекину строить систему предупреждения о ракетном нападении. Однако в экономической сфере, несмотря на подобное сближение, присутствует сформированное десятками лет недоверие и отсутствие опыта взаимодействия. Китайские инвесторы говорят о нестабильности внутриэкономической ситуации в России, в РФ же считают представителей КНР жесткими переговорщиками, неохотно идущими на уступки. Москва долгое время не понимала, что Китай, становящийся все более могущественным, не нуждается в партнерах. Россия нужна Китаю для его спора с США – полагает замдиректора Центра политических технологий Алексей Макаркин, говоря о рисках того, что Китай рассматривает Россию лишь в качестве младшего партнера для выгодной покупки нефти и газа. Недоверие Китая выражается и в его нежелании передать российским специалистам живой штамм коронавируса для ускоренной разработки лекарства. Таким образом, поворот в сторону КНР носит в определенной степени вынужденный характер, и причиной вежливого обращения Путина к Си Цзиньпином может быть не только уважение к лидеру соседней могущественной державы, но и страх.
