Надежда Скардино: «Мне сложно поддерживать власть, которая поддерживает насилие»
Наша сегодняшняя гостья – олимпийская чемпионка в эстафете на Зимних Играх в Пхенчхане, бронзовый призер в индивидуальной гонке на Олимпиаде в Сочи и обладательница мирового рекорда точности стрельбы. Недавно жизнь титулованной спортсменки резко изменилась: Надежда вышла замуж за швейцарского биатлониста Мартина Егера, с которым они познакомились на Олимпийских Играх, стала мамой замечательного малыша Дани и переехала в Швейцарию. Мы поговорили с Надеждой о том, как складывается ее жизнь в новой стране, о спорте, планах на будущее и, конечно, о последних событиях в Беларуси, в составе национальной сборной которой Скардино выступала на протяжении нескольких лет.
Наша Газета: Надежда, как Вас приняла Швейцария?
Надежда Скардино: Замечательно! Со сбором документов, например, не было никаких проблем: все входили в мое положение, потому что это происходило, когда я была на последних месяцах беременности и сразу после того, как родила ребенка. Люди здесь встречают меня с улыбками. Мы сейчас живем в небольшой деревне, население которой, наверное, не превышает нескольких сотен человек, и для них появление нового жителя стало сюрпризом. Буквально недавно был такой интересный момент: ко мне подошел мужчина преклонного возраста и начал со мной разговаривать на русском языке, который он учил 45 лет назад. Он рассказал, что читает и любит русскую литературу, интересуется историей. Можно сказать, что люди меня здесь встретили с распростертыми объятиями, что очень приятно.
А по чему сейчас больше всего скучаете?
Больше всего, естественно, по семье, потому что в данный момент в связи с ситуацией с коронавирусом не могу ездить часто домой, а мои родные и друзья не могут приехать ко мне.
Домой – это куда? Туда, где Вы родились, то есть в Санкт-Петербург, или в Минск?
Практически вся моя семья живет в Санкт-Петерубурге, кто-то – в Москве. Есть друзья и в Минске, и, естественно, по ним я тоже скучаю. Вообще, я скучаю по двум местам, но, в основном, по тому общению, которое было до этого.
Как так получилось, что, родившись в России, Вы стали выступать за Беларусь?
Я жила в Санкт-Петербурге примерно до 18 лет. Однажды после тренировки на спортивных сборах (Надежда ранее занималась лыжными гонками – прим. редакции) мне предложили пострелять, и у меня с первого раза хорошо получилось! Тренер сборной Беларуси предложил мне попробовать перейти в биатлон, и чуть позже я согласилась, потому что увидела в биатлоне свою страсть, а чтобы показывать высокие результаты, нужно иметь страсть к тому виду спорта, которым занимаешься. В лыжных гонках в то время у меня был переходный период: я не понимала, нужно ли мне это или что-то другое. Биатлон меня спас, потому что я полюбила этот вид спорта. Мне предложили приехать в Минск, попробовать свои силы, тренеры были во мне заинтересованы – вот так все и получилось. В общем, я перешла не из страны в страну, а из одного вида спорта в другой.
У Вас сложилась прекрасная карьера: множество наград, регалий и медалей. А каким своим спортивным достижением Вы больше всего гордитесь?
Наверное, для спортсмена каждая медаль дорога. Одна из самых значимых – это первая медаль в биатлоне на летнем Чемпионате мира среди юниоров. Когда я выиграла «золото», я поняла, что могу чего-то достичь в этом виде спорта на международном уровне. Для меня как новичка было очень важно получить награду на второй год выступления в команде. Еще было четвертое место на Чемпионате мира в 2009 году в индивидуальной гонке: я долгое время была третьей, но в последний момент меня кто-то перегнал. Это обидное четвертое место, но момент стал знаковым, потому что я поняла, что могу бороться за «бронзу» и быть «в топе». И, естественно, для меня очень дороги две олимпийские медали – куда же без этого! – третье место в Сочи и первое в Пхенчхане.
Как думаете, Вы добились бы таких высоких результатов, если бы остались в России?
В России я занималась лыжными гонками, и в этом виде спорта не смогла бы добиться таких результатов: моей сильной стороной в биатлоне была именно стрельба, а не лыжный ход.
Судя по Вашим интервью и постам в социальных сетях, Вы по-настоящему полюбили Беларусь…
Я считаю Беларусь своим вторым домом, поскольку прожила там около 18 лет. Для меня она действительно стала дорогой – моей – страной. К тому же именно там я добилась высоких результатов в спорте. Но причина не только в этом. Я себя ощущаю белоруской не только как спортсмен, но и как простой гражданин. Много значимых для меня моментов произошли в Беларуси, мне нравятся люди, которые там живут, поэтому, конечно, Беларусь мне небезразлична.
После последних президентских выборов белорусское общество разделилось на тех, кто осудил действия властей и насилие в отношении демонстрантов, тех, кто так или иначе поддержал властей, и тех, кто молчит. Вы сейчас не живете в Беларуси, но, тем не менее, заняли активную гражданскую позицию, например, написали несколько постов с призывом прекратить насилие, неоднократно высказывались в прессе на эту тему и даже подписали письмо деятелей спорта против насилия и фальсификаций в Беларуси. Не могли бы Вы прояснить свою позицию?
Я не знаю в моем окружении людей, которые бы не осуждали насилие. Я слышала точку зрения о том, что насилие было оправдано, так как это было защитой суверенитета страны от каких-то внешних воздействий. Еще слышала мнение, что насилия было мало, мол, если бы было больше, то протесты бы уже закончились, а не продолжались бы больше трех месяцев. Естественно, я не разделяю эти взгляды и надеюсь, что их поддерживают минимум человек, а большинство все-таки осуждают насилие независимо от того, за кого они голосовали. Я думаю, что даже те, кто молчат, все равно понимают, кого они поддерживают. Некоторые, не видят две стороны: осуждают насилие, но при этом поддерживают действующую власть. А кто-то видит связь между двумя этими фактами, потому что приказы ведь были отданы властью. В моем понимании, насилие над протестующими и то, что происходит на улице, неотделимо от власти. Я считаю, что эту ситуацию можно решить без такого количества насилия. Для меня это тяжело, мне это сложно понять и сложно поддерживать власть, которая поддерживает насилие.
Многие мои знакомые уже были задержаны и осуждены. Недавно, например, осудили нашего бывшего физиотерапевта, которые в первые три дня после выборов был в «горячей точке» и помогал как медбрат пострадавшим от стрельбы и светошумовых гранат. Сейчас ему приписывают уголовное дело, причем он даже не был в том месте, которое указано в протоколе. Потом избили Никиту Домрачева, брата моей подруги Дарьи Домрачевой (белорусская биатлонистка, четырехкратная олимпийская чемпионка, первая женщина, удостоенная звания «Героя Беларуси» – прим. редакции).
Вы на это отреагировали эмоциональнее, чем сама Домрачева.
Да, я вообще человек эмоциональный. Где-то, может быть, стоило бы десять раз подумать, а потом сделать, но когда ты видишь, как твоего близкого знакомого бьют, то очень сложно сдержать эмоции. Даша, конечно, молодец, потому что она высказалась без эмоций, но я не жалею о том, что сказала. Это просто неправомерно. После избиения Никиту поставили перед выбором в РОВД: либо подписать протокол, и тогда медики ему окажут помощь, либо оставаться без врачебной помощи, если он не согласен подписывать протокол об участии в митинге, хотя он вообще в нем не участвовал! Это далеко от правосудия, это - шантаж и нарушение прав человека.
Я сомневаюсь, что мои действия могут что-то глобально изменить, и мои высказывания были попыткой поддержать тех спортсменов, которых уволили, посадили и тех, кто попал под репрессии со стороны Министерства спорта.
Когда Вы стали высказывать свою позицию, почувствовали ли Вы давление со стороны белорусских властей? Ведь они прикладывали много усилий для поддержки спортсменов, которые фактически были элитой страны.
Мне оставляли комментарии в социальных сетях, но не от имени Минспорта. Писали, что, мол, для тебя столько было сделано как для спортсмена, а ты сейчас выступаешь за этих фашистов. На что я всегда писала и буду отвечать, что я против насилия и не поменяю свою точку зрения из-за того, что мне платили зарплату. Спортсмены ее получают после того, как заработают медаль, а до этого никто им большой зарплаты не платит. Выделяемые на спортсменов деньги – это средства налогоплательщиков, а не деньги от власти или определенного человека. Я не могу поставить знак равенства между материальным и моральным и сказать: да, хорошо, мне платили зарплату, поэтому я буду нормально относится к насилию, которое сейчас происходит в стране.
Некоторые также писали мне в социальных сетях, что нужно благодарить ОМОН за их действия. Серьезно? Написать благодарность за то, что Никиту Домрачева избили просто потому, что кому-то захотелось это сделать? И я понимаю, что таких ситуаций множество. Есть же видео, где бьют лежащих, не говоря уже о пытках. Я не могу им сказать спасибо за это или оправдать. Кто-то недоумевает, зачем люди выходят на протесты, ведь их там будут бить. Но люди выходят, потому что произошла такая ситуация на выборах! Они имеют на это право, и за это их нельзя бить, пытать или насиловать.
Если бы вы до сих пор состояли в белорусской олимпийской сборной, то вы бы там остались после этих событий или нет?
Это очень сложный вопрос. Я не была в этой роли, но поддерживаю спортсменов, которые выступили против. Нет ничего противоестественного в том, что человек высказывает свою позицию. Наверное, я бы тоже высказалась. Для меня самое главное – не выборы, а отношение к человеку после них, т.е. не фальсификации, а нарушение прав человека и насилие, которые перекрывают все остальное. Беларусь до 9 августа и после – две абсолютно разные страны. Я недавно читала, что ОБСЕ подтвердила случаи фальсификации, значит, люди выходили за свой голос, и их реакция имела место быть. Или если люди подают сотни заявлений в ООН о пытках, значит, это тоже было. Я не могу поверить, что все это было придумано, чтобы захватить власть, как некоторые пытаются это подать.
И в это воскресенье в Минске и других белорусских городах на улицы снова вышли тысячи человек, чтобы почтить память Романа Бондаренко, избитого во дворе собственного дома и впоследствии скончавшегося от полученных травм…
Последние события, связанные с избиением молодого человека сторонниками режима и его последующей гибелью, указывают на то, что ситуация критическая и решить её можно только мирным путем – путем диалога и переговоров, а не путем насилия, лишения свободы и убийств.
Вернемся из Беларуси в Швейцарию. Этот вопрос мы сейчас задаем всем героям наших интервью: как на вас повлияла пандемия?
К счастью, не очень сильно. Может быть, потому что я живу сейчас в небольшой деревне, где нет скопления людей, мне не нужно работать удаленно, мой ребенок пока не ходит ни в детский сад, ни в школу, где действуют ограничения. То есть я не ощущаю влияние пандемии так сильно, как жители больших городов: Минска, Санкт-Петербурга, Цюриха. Хотя мои родственники переболели коронавирусом, но, к счастью, в легкой форме.
В 2018 году Вы завершили профессиональную карьеру в биатлоне. Но, судя по Вашим постам в Инстаграм, продолжаете активно тренироваться. А чем Вы занимаетесь сейчас и какие у Вас планы?
Основная моя деятельность на настоящий момент – быть мамой и растить сына. Но я уже начала тренировать детей в нашем местном спортивном клубе. Мне это интересно, и я хотела бы стать тренером. Мне доставляет удовольствие заниматься любимым делом.