Покурили, покричали, разошлись. Как проходил митинг на Пушкинской площади
Корреспондент «Политики сегодня» своими глазами увидела, как протестовали против поправок к Конституции в центре Москвы.
Пушкинская площадь напоминает большую курилку. У одних — сигареты по олдскулу, у других — вэйп или iqos. Классик курит в сторонке, смотря на новое поколение бунтарей. Правда, идеями потомки декабристов не блещут. На вопрос, зачем же все-таки все мы здесь сегодня собрались, отвечают:
«Как обычно и бывает — кто встретиться, а кто пообщаться».
Ребята скромничают, ведь они хотели собирать подписи против поправок. Забыли? Или подписи в инстаграм придумать? Судя по следующей просьбе, второе.
«Девушка, а вы не можете меня сфоткать на фоне памятника?», — обращается одна из «митингующих».
На фоне памятника фотосессий пройдет много. Девочка с разноцветными дредами бегает глазами по объективам, которых на площади — добрая половина.
Стоит кому-то начать говорить чуть громче обычного, вокруг вырастает лес камер. Их обладатели ожидают, что сейчас-то что-нибудь будет, но стариков и юнцов хватает только на:
«Соловьёв — продажная сволочь, гнать его нужно с телевидения!»
Или:
«Живём один раз!»
С последним трудно поспорить, тем более что на соседнем здании компания подростков заметила снайперов. Эмоции у молодежи зашкаливают. Они, кстати, рискуют жизнью и по другой причине:
«Блин, мама выехала. Она мне запретила участвовать в митингах», — досадно сообщает пухлый школьник товарищу.
Повод для грусти находят и взрослые: на митинг за двадцать минут до начала подходит главный обломщик протестующих — дождь. Зонты, дождевики и песенка про «что мне снег, что мне зной» наготове. Правда, песни, к сожалению, звучат не советские.
«Мы с вашим партийным курсом не согласны. Лучше быть за СПИД, наркотики и ****в. Е!», — звонко кричат короткостриженые девчонки.
Хорошие мои, вам же потом мужей не достанется. Что ж вы себе пророчите!
К слову о пророках. Пьедестал подле Пушкина обрастает людьми, митингующие лезут прямо на памятник — там и ракурс получше, и подписи собирать начали. Паспортные данные не нужны — имя, фамилия, адрес.
Стихов возле Пушкина не читают. А у кричалок оппозиции откровенно слабые рифмы. Кажется, Александр Сергеевич зеленеет еще больше, только услышав «три-уходи» вместо своих шедевров.
Кричат участники встречи и про Цветкову, и про Хабаровск. Неожиданно вырывается: «Пойдемте гулять!» Не погулять, но пойти поесть предлагает своей возлюбленной молодой человек. Та, отнекиваясь, отвечает:
«Я не хочу в KFC, Навальный не заплатит за еду».
Оглядываюсь, чтобы узнать, платят ли за присутствие, но от парочки остается лишь упавшая на асфальт маска. Под ногами еще пустые бутылки, обертка, окурки. О том, что порядок начинается в голове, недовольные позабыли. А стражи этого самого порядка сорящим не бросают ни замечаний, ни укоров во взгляде. Видимо, легче убрать после мероприятия, чем привлечь к себе внимание разгоряченной толпы.
Машины сигналят, прохожие, оказавшиеся на площади случайно, бегут мимо бунтующих со скоростью света, лишь бы не ввязаться в плохую историю. Очередную волну криков емко резюмирует уходящий мужчина:
«Поправки уже приняли, **** (толку) кричать? Детский сад, **** (крайне нецензурное выражение)».
Такие они — нынешние несанкционированные митинги.