Екатеринбург постепенно возвращается в советские годы, когда наш город просто утопал в зелени, а вокруг него был сформирован «зеленый» каркас. Многое в вопросе улучшения ландшафта наши эксперты перенимают у европейских коллег. Правда, из-за особенностей почвы в нашем регионе что-то внедрить нам никогда не дастся. О том, почему в Екатеринбурге нельзя ходить по газону и избавиться от пыли, что не так с освещением в наших парках, а также о том, зачем нам надо создавать «неухоженные» уголки природы в центре города, рассказала в интервью JustMedia.ru собственник компании «Территория ландшафтных решений Green Park» Юлия Сорокина. —Юлия, дипломированный инженер, кандидат наук из Германии Игорь Вильгельм рассказывал в интервью, что газон - мертв, он не защищает от тени, не дает дома птицам и насекомым. Согласны ли вы с ним? Те сорта травы, которая есть в городе, подразумевает возможность лежать на ней, играть с детьми, как это сегодня мы видим в парках Европы? —1 сотка газона собирает 11 тонн пыли за сезон. Это такие легкие нашего города, поэтому, конечно, он очень даже полезен. Деревья так же хорошо собирают пыль, но в борьбе за экологию мелкая травинка всегда выигрывает у большого листка. В Екатеринбурге обычные посевные газоны: мятлик, полевица, в которых активно вырастают сорняки и дикоросы. Чтобы из всех этих трав получился газон, его необходимо регулярно и вовремя косить, что не всегда происходит. Потому зеленые поверхности в нашем городе далеко не все можно назвать газонами в классическом понимании этого слова. Почему в Германии, Италии машины чистые, а у нас – грязные? Нет, это не потому, что мы их не моем. Это связано с составом земли. В Европе грунт песчаный, поэтому грязь не стоит в воздухе. А мы живем на глине, частички которой активно прилипают к машинам, обуви, потому нашу грязь мы так остро чувствуем. Та же история с газонами. Если пройти по газону на песчаной почве, то его корневой системе ничего не будет, а если на глинистой – то она слипается, и корешки травки погибают. Поэтому у нас газон быстро вытаптывается, но мы не можем с этим ничего поделать. Состав почвы не изменить. В этом смысле в «плюсе» «зеленые» крыши. Там мы сами создаем состав почву. —Я правильно понимаю, что нам от пыли и грязи в воздухе никогда не избавиться? —Это, к сожалению, так. Но можно значительно уменьшить ее количество. Чаще мыть обувь и машины, увеличить объем зеленых искусственных поверхностей, загнать парковки под землю. Кроме того, надо проще относиться к природным процессам. Так, если в Германии «зеленые» крыши пожелтели, то там никто не паникует, понимая, что просто не хватает влаги, например. Пройдет дождь, и все нормализуется. Там уходят от идеального и движутся в сторону дикоросов – территорий в парках, куда нельзя зайти. Ты сидишь на лавочке и просто смотришь на жизнь животных и птиц. Думаю, что мы тоже к этому придем, потому как сейчас мы семимильными шагами догоняем Европу: год идет за три-пять. —Вы сказали про «зеленые» крыши. Да, в Европе это выглядит красиво, а у нас пока таких примеров я не видела. И возможно ли такое, когда у нас 9 месяцев в году холодно? Возможно, стоит сделать акцент на сады под окнами? —В наших условиях все это возможно. Да, холодно, но растениям одинаково хорошо, как в естественном, так и в искусственном грунте. 8 лет назад мы делали зеленую кровлю. Сначала только газон у 24-этажного дома, а три года назад на паркинге уже разместили: липы, сирень, клены, десятки квадратных метров цветников и там до сих пор все живо и радует своей красотой. Поэтому я могу не понаслышке сказать, что «зеленым» крышам и паркингам в Екатеринбурге быть. Они хороши тем, что выполняют функцию шумоизоляции и поглощают тепло. Остальные кровли, напротив, собирают в себя тепло, а потом отражают обратно его в вверх. И когда много тепла от города уходит в небо, то тогда облака живут своей жизнью, например, нависают над городом, закрывая солнце, или не дают пройти дождю. Настоящий город «зеленых» крыш – это Сингапур. Там все торговые центры вместе с паркингами унесены на 3-4 этажа под землю. И мы когда-то тоже будем вынуждены к этому прийти. Земли больше не становится. В Европе последние 10 лет тоже «зеленый» бум. Связан он с тем, что за «зеленые» крыши люди получают налоговые льготы на недвижимость. Если бы у нас ввели что-то подобное, то, я думаю, что девелоперы и частные лица тоже заинтересовались этим, и процесс пошел бы быстрее. —У нас в городе главная площадь – это как раз парковка. Некоторые предлагали убрать машины под землю, а на освободившемся пространстве сделать музей Ленина, прогулочную или выставочную зону с передвижными скамейками. Какой вы видите площадь 1905 года? —Мне очень нравится международный фестиваль по ландшафтному искусству, который проходит в Бергамо (Италия) в октябре. Там центральную площадь города на целый месяц превращают в сад-парк в реальности, прямо в храме читают лекции об экологии и ландшафтному дизайну, что привлекает огромные потоки туристов со всего мира. Каждый год один из ландшафтных дизайнеров мира борется за право придумать и реализовать на деньги из бюджета Италии этот сад. У нас тоже могли бы сделать что-то подобное на площади 1905 года летом или в сентябре. Это будет первым шагом к преображению этого пространства. —А что в перспективе? Получается один месяц под растения, один под ледовый городок, а оставшиеся 10 месяцев опять парковка? — По-хорошему парковку надо перенести под землю, но у нас очень много коммуникаций. Пока мы не научимся их прокладывать по-другому, мы не сможем использовать подземное пространство. Для того, чтобы сдвинуть этот вопрос с мертвой точки и действительно убрать парковку с площади под землю, а наверху разбить сад, горожане должны этого захотеть. Они побудут месяц во временном парке и скажут: «Мы хотим, чтобы так было всегда». У нас если люди проявляют какую-то активность, то власти слышат их. Прекрасный пример этого - парк «Зарядье» у Красной площади. Там появилась зеленая зона, а не очередной элитный торговый комплекс. —Много проектов по благоустройству набережной. Какая часть вам сегодня нравится больше и чтобы вы добавили. Должна ли она быть непрерывной? Например, мост Малышева разрывает ее и надо идти к светофору. И как в целом вы видите те участки, которые сегодня еще, мягко говоря, заброшены? —Мы не участвовали в проектировании набережной, поэтому я не могу быть экспертом по территории, которую не изучала. Нам предлагали разработку цветников, но мы отказались, понимая, что за месяц мы не сделаем ничего хорошего. А делать плохо - смысла нет. Сегодня акцент сделан на многолетние цветы и злаки. Но последние хороши по осени. Они очень поздно просыпаются – в середине лета, а до этого периода пространства пустуют – это грустная картина. Поэтому весной и в начале лета их надо чем-то заменять. Необходимо поработать над совместимостью. Безусловно, набережная должна быть непрерывной и закольцованной. Можно сделать проходы под мостами. С технической точки зрения это возможно и уместно. Что касается ассортимента, то призываю тянуться не за европейскими тенденциями, а базироваться на наших местных. Не уходить, как в Европе, в березы и сосны. Ими они восполняют свои потерянные леса, которые вырубили ради коммерческих целей. Но у нас такие деревья есть в лесопарках и за городом, поэтому в Екатеринбурге ассортимент должен быть другим. Первые шаги ведутся, и надо радоваться тому, что есть. Еще пару лет назад на отдельных частях набережной была просто помойка, по которой было страшно ходить. —Ну, есть такие страшные места сегодня, например, за Макаровским мостом —Скоро это изменится. Сейчас мы пытаемся согласовать размещение аллеи ив на набережной в районе Макаровского моста. У нас есть отличная уральская извилистая ива селекции Шабурова, но в городе ее очень мало. В Москве вся коллекция собрана, а у нас даже многие люди не знают, что ива бывает разная: от карлика, который ползет по почве, до гигантской плакучей формы, когда она своими ветвями опускается в воду. Есть множество сортов ивы, которая отличается яркой корой, цветом и формой листьев. Ива хороша тем, что когда наступили морозы, и у всех деревьев опали листья, у нее они еще есть. Кроме того, она очень полезна своими фитонцидами. По латыни она называется salix, потому как выделяет в воздух салициловая кислоту (аспирин – прим. ред.). Человеку, у которого болит голова, надо не таблетку пить, а посидеть под листвой ивы, и все пройдет. Многие пожилые люди покупают иву к себе на участок, потом ставят под ней скамеечку и сидят ежедневно минут по 10, что благоприятно влияет на разжижжение крови. —А что еще, кроме ивы, хорошо бы подошло нашему городу, что было бы практично и одновременно красиво и зимой и летом? —Многие гости Екатеринбурга, воспринимают его как город яблонь. Питерцы и москвичи просто в восторге от нашей уникальной сибирской ягодной яблони. Столичные питомники черенкуют их, чтобы воссоздать наш сорт у себя. Наши глаза уже просто приелись, и мы не замечаем этой красоты. Администрация тогда приняла правильное решение, сделав основополагающими в городе яблони, груши и липы. Их выбрали не просто так, а, прежде всего, потому, что они очень устойчивы и красивы. В Японии есть праздник сакуры, мы тоже можем проводить такие, тем более, что сибирский сорт яблонь, в отличие от других, намного дольше цветет. Я бы предложила дополнить этот список ивами. Общемировая тенденция – это уход городов в аутентичность. Проблема в том, что многие страны мира используют одинаковые строительные материалы при облицовке фасадов, похожее мощение, освещение, скамьи и это привело к тому, что города стали похожи друг на друга. Например, если ты идешь по Берлину, и не знаешь, что это Берлин, то ты просто идешь по какому-то городу. Ты за границей, а видишь то же самое, что и на родине, поэтому каждый город старается как-то выделиться на фоне других, зацепившись за какие-то архитектурные моменты, историю, а почему бы не за видовые ассортименты деревьев? —В Екатеринбурге активно обсуждается вопрос создания зеленого каркаса города. Каким вы его представляете? Сколько по времени надо, чтобы его создать? —Проект зеленого каркаса столицы Урала был разработан специалистами нашей лесотехнической академии довольно давно и во времена Советского Союза был полностью реализован. Но границы города расширяются, девелоперы осваивают все новые территории, которые расчищают под застройку, и в связи с этим зеленого каркаса в прежнем виде вокруг Екатеринбурга сегодня нет. Надо понимать, что не нужно рассматривать отдельно древесный и водный каркас. Они неотделимы. Зеленый каркас – это закольцованная растительность без каких-либо разрывов. Не может быть парк, потом жилая застройка без растений, а потом снова парк. В этом случае каркас прервался. Для чего он нужен? Во-первых, для того, чтобы влиять на направление ветра. Об том мало говорят, но растения за счет того, что испаряют влагу, имеют такое свойство. При хорошей и правильной разработке посадки деревьев, не было бы таких сильных ветров в районе Исети. Во-вторых, зеленый каркас необходим для жизни в городе насекомым, птиц и животных. Закольцованный маршрут позволяет им спокойно передвигаться по территории города. Дороги и жилые комплексы мешают их миграции. Это может привести к нарушению цепочки: исчезнут насекомые, которыми питались птицы, и последним нечего будет есть. Затем пропадут животные, которые ели птиц и так на этой цепочке стоит человек. Поэтому мы не имеем права потерять ни один вид насекомых. Но это опять же не значит, что человек совсем не должен находиться в этом зеленом каркасе. Хотя в нем должны быть специальные места – ремизы, - доступ в которые человеку запрещен. Такие, на первый взгляд, неухоженные уголки природы есть во всех крупных мегаполиса, например, во Франции, в Италии, Лондоне. В последнем прямо в центре города есть даже домики для насекомых. Именно в заросших естественным образом местах животные могут перезимовать, продолжить свой род. А у нас такого нет, как будто мы в России отделены от животных. Животные и насекомые в лесу, люди в городах, такая грань абсолютно не естественна и не экологична. В-третьих, зеленый каркас города создает благоприятный климат. Конечно, мировые океаны нас снабжают большинством кислородом, но растения ему активно помогают, кроме того они абсорбируют пыль. Посмотрите, если сейчас потрясти елку или другое дерево, то с них посыплется пыль. А так она останется на растении и потом дождь ее смоет, а, значит, она не попадет в наши легкие. —Каркас утрачен из-за новых районов, сколько времени надо на создание нового? —Если исходить из того, сколько времени потребуется на то, чтобы вырастить среднее дерево с обхватом ствола в две руки человека, то это минимум 25 лет. Но еще больше пользы для города принесут еще более взрослые деревья. Например, 50-летний тополь дает столько же кислорода, сколько 3000 мелких деревьев-веточек. Из-за этого и потому что этот вид деревьев быстро растет, в свое время в нашем городе сделали акцент на тополя. Но произошла ошибка: вместо мужских высадили женские, именно поэтому одно время мы просто захлебывались в пухе. Можно, конечно, сразу купить взрослые деревья - от 20 лет и старше, - но это будет очень дорого. Таких средств нет ни в бюджете, ни у застройщиков. Поэтому чем раньше начнем высаживать деревья, и тем самым формировать каркас, тем лучше. —А у нас есть уже готовый проект зеленого каркаса Екатеринбурга, потому что пока, я только слышала, как обсуждают этот вопрос? —В Екатеринбурге некоторые активные компании, занимающиеся «зеленой» сферой подали заявки на федеральные гранды, чтобы разработать такой проект. Запросов от администрации города на этот счет пока не было. Требуются серьезные вложения. Скорее всего, у города появятся средства на эти цели, когда такие задачи поставит «Москва». Столица России сейчас как раз занимается проработкой этого вопроса для себя. Параллельно подключился и Санкт-Петербург, скоро и до нас очередь дойдет. —В продолжение разговора о зеленых зонах не могу не спросить про реконструкцию сквера за оперным и Зеленой рощи, которые вызвали массу возмущений у горожан. Как вы отнеслись к этим проектам? —Реконструкция парков, организованных еще в советское время, - это всегда хорошо. Правда, хочется, чтобы горожане и власти наладили коммуникации. Я была на одной такой встрече. У каждой стороны своя точка зрения, и никто не хочет услышать вторую. Я думаю, что для обсуждения таких проектов необходимо приглашать профессиональных модераторов и психологов, все конспектировать, чтобы потом стороны могли ознакомиться с озвученными предложениями и прийти к единому решению. Мы должны помнить, что у нас у всех одна цель: чтобы город стал лучше, а парки - красивее и доступнее. Возьмем наш пример, мы направили в администрацию письмо с просьбой разрешить нам за свой счет посадить липы у памятника архитектурного наследия по Февральской Революция. Нам не согласовали, но объяснили почему. То есть нам не сказали: «Не садите деревья», а ответили: «Липы – нет, ищите другие варианты, хотелось бы видеть здесь цветущие деревья». И мы найдем вариант, который устроит всех. Сейчас предложили рябину, черемуху, сирень. И если нам опять что-то не согласуют, то мы продолжим диалог. Многие такие ответы властей воспринимают не совсем адекватно и играют в такую общероссийскую игру: меня не поняли, я обиделся и не буду ничего делать. Всегда надо искать компромиссы. —Больше всего возмущения у горожан вызвал проект освящения реконструируемых зеленых территорий, где по 10 фонарей на 5 кв. метрах. Насколько оправдано такое количество освещение и как влияет на растения? —Освещение влияет не на растения, а на животных. Есть такой термин световое загрязнение. Это интенсивный свет исходящий от города в ночное время. Когда мы выпускаем в небо много света, то мешаем перелетным птицам, которые сбиваются с курса, насекомым и животным. Последние должны ночью спать, а они этого сделать не могут, потому что светло. А как этот свет влияет на психологическое состояние людей, это вообще отдельная история. Возьмем тот же Китай, который очень сильно засвечен. В Гуанчжоу, например, у всего есть подсветка, ежедневно проходит световое шоу с гигантскими лучами и световыми фонтанами. Ужас, кругом только свет. Но в 23:00 все выключают, чтобы ночная жизнь животных, насекомых, человека была нормальной, чтобы все они могли отдыхать. Если человеку на сетчатку попадает свет, то у него накапливается определенный гормон, который отвечает за его стрессоустойчивость, нервную систему. И если нет полного затемнения во время сна, то это очень пагубно влияет на человека. В июне 2019 года по нашему приглашению в Екатеринбург прилетал известный световой дизайнер Гвидо Бьянко (Италия). Мы создали рабочие группы, которые делали проекты по освещению Харитоновского парка. То, что получилось, посмотрел наш гость и назвал ошибки. Самая главная из них, которая существует сегодня во всех парках города, в том, что посетителям нужны не фонари, а производная от них – сам свет. А у нас почему-то все уходят в сам дизайн фонарей, да и он всегда очень сомнительный (улыбается). Свет должен попадать в глаз не напрямую, а быть отражен. От прямого освещения у нас истончается сетчатка глаза. В парках должно быть настолько светло, чтобы человек, находясь в любой его точке, всегда знал, где выход и вход, для того, чтобы он мог психологически чувствовать себя в безопасности. Питер Финк известный ландшафтный дизайнер Великобритании рассказывал нам, что свет должен позволять видеть выражение лица у того, кто идет в 50-и метрах от нас, чтобы мы вовремя понять, представляет ли незнакомец для нас опасность в вечернее время. Но в наших парках фонари светят сверху на человека, и у него лицо становится темным. Мы видим только силуэт. Все зарубежные эксперты видят в Екатеринбурге большой плюс, он не так сильно засвечен как мировые мегаполисы. Некоторые парки вообще без освещения. ФОТО: предоставлены Юлией Сорокиной.
