Не перестаю удивляться тому, что может сотворить с человеком мозг — или точнее, проблемы в нём. Некоторые пациенты, описывая свои жалобы, напоминают поэта-модерниста: «Доктор, в голове у меня, как в заброшенном соборе, гулко звучит немой колокол», или «Будто тысячи крошечных скрипачей играют пронзительную симфонию». Другие жалуются, что память стала похожа на ветхий фолиант: страницы выпадают, сюжет не связен. Есть те, кто переживает приступы головокружения, словно их без предупреждения посадили на гигантскую карусель. И вот я, скромный интерпретатор этих метафор, пытаюсь понять: где нам раздобыть чёткость, чтобы отделить лирический гиперболизм жалоб от скрытой органики?
МРТ головного мозга — ответ. По данным Mathiesen и коллег (J Neurol Sci., 2020), до 30% первичных неврологических обращений требуют МРТ для уточнения диагноза. Тут целый «букет»: головные боли, шумы в ушах, эпизоды потери сознания, судороги, расплывчатые проблемы с памятью и концентрацией. Кроме того, мы нередко подозреваем опухоли, аневризмы, последствия инсультов, демиелинизирующие и дегенеративные заболевания.
Современная МРТ — это не «фоторепортёр» мозга. T1, T2, FLAIR — базовые «друзья», позволяющие оценить структуру и выявить отёки или патологические очаги. DWI выхватывает острый инсульт в считаные минуты, DTI показывает направление связи белого вещества, словно транспортные магистрали мегаполиса нейронов. MRA и MRV — наши «дроны-разведчики», отслеживающие сосудистый ландшафт, а fMRI и перфузионные методы дают понять, как мозг живёт и работает, где в нём скрыты функциональные «центры притяжения».
Высокопольные аппараты дают чёткую, детализированную картинку. Но если пациент в ужасе перед замкнутым пространством или с трудом втискивается в тесный тоннель, решение может быть только одно — открытый МРТ.
Открытые МРТ-системы — это пример того, как инженерная мысль способна учесть человеческие страхи. По данным Bailey и коллег (J Med Imaging Radiat Oncol., 2018), до 10% людей чувствуют тяжёлую тревогу внутри закрытого томографа. В открытом аппарате пациенту не так страшно: есть боковое пространство, нет ощущения «погребённости заживо». Чувство безопасности уменьшает вероятность движения и артефактов на снимках. Да, поле слабее, но современные технические решения (Glover и соавт., Magn Reson Med., 2020) позволяют компенсировать недостаток мощности.
Один из пациентов, Иван Иванович, 52 года, пришёл ко мне с жалобами на головокружение и шаткость походки. Попытка поместить его в закрытый МРТ закончилась панической реакцией: «Доктор, у меня ощущение, что меня заживо замуровывают в бетонную трубу!» Решение? Открытый аппарат. Иван Иванович спокойно улёгся, вдох-выдох — и всё готово. На снимках обнаружили мелкие очаги микроангиопатии и старый лакунарный инфаркт в мозжечке. Загадка решена без стрессов и повторных попыток.
Другой пример — Елена Петровна, 40 лет, успешная и активная женщина. Пришла с жалобами на внезапные провалы в памяти: «Доктор, не могу вспомнить имена сотрудников, забываю, что планировала сделать утром, а иногда словно “выпадаю” на несколько секунд из реальности». Кроме того, её беспокоили регулярные, нарастающие головные боли, будто внутри черепа периодически загорается яркая вспышка, исчезающая без следа. Предложили МРТ. При виде закрытого аппарата Елена Петровна, хотя и не страдала явной клаустрофобией, почувствовала выраженный дискомфорт: «Доктор, это напоминает мне тесную кабину лифта, застрявшего между этажами!»
Мы сразу предложили вариант с открытым аппаратом. Исследование прошло гладко, без седации. Результаты показали несколько мелких гиперинтенсивных очагов в перивентрикулярном белом веществе, характерных для ранних проявлений микроангиопатии, а также незначительное расширение ликворных пространств. Эти изменения, хоть и не катастрофические, объяснили её жалобы. Мы разработали стратегию нейропротективной и сосудистой терапии, комплексно подошли к коррекции образа жизни и предупреждению дальнейших когнитивных нарушений. Елена Петровна, выйдя из открытого МРТ, была удивлена, насколько «мягко» прошла процедура, и унесла с собой не только результаты, но и покойную уверенность, что всё под контролем.
МРТ головного мозга в открытом аппарате — шаг к более гуманной, человекоцентричной медицине. Технологии должны служить людям, а не пугать их. Мы обретаем возможность делать сложнейшую диагностику без психологических барьеров, расшифровывать сигналы, подаваемые неврологическими симптомами, и устанавливать диагнозы, основываясь на точных изображениях, а не на приблизительных предположениях.
Запись Интеллектуальное расследование неврологических загадок впервые появилась Новости медицины, здравоохранения и фармакологии - РИА АМИ (АМИ-ТАСС).
