Остался за границей.
«Ну, Савичев, убегай, забивай, я тебя умоляю!», — эта фраза комментатора Владимира Маслаченко стала культовой в спортивном мире. Под нее Юрий Савичев забил победный мяч в ворота сборной Бразилии, который принес советской команде золото Олимпиады-1988. Тот финал до сих пор считается одним из лучших матчей в истории отечественного футбола. И Савичев к этому имеет самое прямое отношение.
Фразу Маслаченко, кстати, Юрий очень любит. «Я же тот крик услышал уже потом, после возвращения в Союз. И поразился: как же он успел так среагировать и за какие-то секунды всю эту историю здорово рассказать?», — признавался Савичев в интервью «Спорт-Экспрессу». Уже потом футболист и комментатор много раз общались и всегда вспоминали великий эпизод.
— Я его спросил, как он успел так быстро все сформулировать. «Ну, я же комментатор», — ответил он. Я ему: «Комментаторов много, а так могли только вы». Великий! — рассказывал Савичев.
Но не одним олимпийским голом славен наш герой. В его карьере были победа в Кубке СССР, бронза чемпионата страны и трехкратное попадание в список лучших футболистов Союза. Юрий вместе с братом Николаем долгие годы являлся олицетворением московского «Торпедо».
Братья Савичевы — близнецы, которые родились с разницей в 25 минут. Чуть раньше на свет появился Николай, который формально в семье считался старшим.
— Брат первым женился, ему дали отдельную квартиру — мне квартиру ЗИЛ уже после Олимпиады дал. Колька меня все время чуть-чуть опережает — и первый ребенок у него раньше родился, и детей у него двое, а у меня один. Родители, когда мы были маленькими, так нас и воспринимали — брат всегда был старшим, — вспоминал Юрий.
Оба Савичева очень любили футбол еще с детства. Есть легенда: чтобы купить себе футбольный мяч, братья сдавали бутылки и копили мелочь. Юных талантов заметил тренер команды «Союз» Анатолий Брагин, который предложил мальчишкам заниматься у него. Прогресс братьев был виден невооруженным глазом, и в 17 лет их хотело забрать «Торпедо». Но тренеры убедили Савичевых не гоняться за статусом клуба, а подрасти в низших дивизионах. Карьера Юрия и Николая началась в команде ФШМ из второй союзной лиги.
В 19 лет оба брата всё же попали в стан черно-белых. Параллельно с этим они устроились в учебное заведение (втуз) при Заводе имени Лихачева — знаменитом ЗИЛе. Хотя Савичевы хотели поступить в институт физкультуры в Малаховке, но там не было мест, а в армию их не хотели отпускать торпедовские тренеры. Вот и появился вариант со втузом.
Учебу и игру в футбол братья совмещали с работой на заводе. «Один день в неделю, а то и два, у нас была обязательная практика на заводском конвейере. У каждого — своя операция, а то и несколько. То сиденья ты прикручивать должен, то колеса подкатить, то пару где-то гаек закрутить. И все надо сделать быстро, чтобы из-за тебя конвейер не остановили, и бригадир не начал кричать: «Четвертый участок, почему стоим?». Потом уже нас в Малаховку по учебе перевели, мы попали в основу «Торпедо», и больше уже об этом не было и речи. Но рабочими ЗИЛа мы себя почувствовать успели», — вспоминал Юрий.
Близнецов постоянно путают, и Савичевы прочувствовали это на себе в полной мере. Даже родители называли Юрку Колькой, а Кольку — Юркой. Чего уж тогда говорить о футбольном сообществе! Более того, однажды братья столкнулись на футбольном поле, и судья поставил пенальти… в ворота соперника. Якобы одного из Савичевых сбили чужие, а не родной брат.
— [В игре с московским «Динамо»] Колька меня зацепил в борьбе, чего я вначале не понял, там в штрафной кутерьма стояла. Угловой, куча-мала, меня цепляют, я падаю. Судья указывает на точку, к нему подходят Лосев и Добровольский: «Какой пенальти, это брат его сбил!» — «Ничего не знаю. Нарушение правил». Потом в сборной меня подтравливали: вы специально договорились, что ли? — рассказывал Юрий.
В основе заводского клуба Савичевы закрепились еще в 1985-м, но прославились лишь спустя год. Осенью 1986-го «Торпедо» играло со «Штутгартом» в 1/8 финала Кубка Кубков. Немцы считались фаворитами, но были разгромлены по сумме двух матчей — 3:7. Шесть московских голов из семи забили Савичевы — по три на брата. В четвертьфинале «Торпедо» не справилось с французским «Бордо», но имена Юрия и Николая уже гремели на всю страну.
Постепенно Савичев-младший стал обходить старшего брата по ряду характеристик. Не помешала даже травма ноги, полученная в одном из товарищеских матчей за олимпийскую сборную. При этом в Сеул-1988 могли поехать оба брата, но тренер Анатолий Бышовец в последний момент отцепил Николая. А вот Юрий попал в заявку.
На Олимпиаде Савичев дважды перевернул ход матчей, выходя на замену. В полуфинале он сделал голевую передачу Игорю Добровольскому — благодаря этому сборная СССР сравняла счет с итальянцами, а затем додавила их в дополнительное время. Про золотой гол в ворота бразильцев мы писали в самом начале. Домой Юрий Савичев вернулся героем нации.
После Олимпиады нападающий женился на своей возлюбленной Елене. О свадьбе он заикнулся еще перед поездкой в Сеул, заявив: «Выиграю золото — пойдем в ЗАГС». Елена отнеслась к этому заявлению как к шутке, но Юрий был настроен серьезно. Приехав домой, он напомнил об обещании, и девушка всё же согласилась стать его женой. Молодые сыграли свадьбу на торпедовской базе, а вскоре у них родился единственный сын Юрий-младший.
В начале девяностых пути братьев Савичевых разошлись. Николай остался в «Торпедо» и доиграл там до конца карьеры. А Юрий отправился покорять Европу.
Первой остановкой был греческий «Олимпиакос», где тренером работал знаменитый Олег Блохин. В том составе играли Олег Протасов и Геннадий Литовченко. Вместе с Юрием Савичевым они составляли тройку нападающих, которую прозвали «МИГами».
Трансфером торпедовца в «Олимпиакос» занималась жена Блохина, известная гимнастка Ирина Дерюгина. «Она приезжала в Москву и договаривалась с «Торпедо». Я никого ни о чем упрашивать не хотел и вопреки мнению клуба никуда бы не поехал. И когда Иванов и Золотов дали мне добро со словами: «Мы не можем тебе отказать» — только тогда и сказал «да». Клубу пообещали за меня хорошие деньги, мне — тоже», — рассказывал Савичев.
За греческий гранд советский триумфатор Олимпиады сыграл 46 матчей и забил 16 голов. Но игра в «Олимпиакосе» закрыла ему дверь в первую сборную. Анатолий Бышовец, работавший тогда главный тренером национальной команды, прямо сказал Савичеву, что чемпионат Греции — не тот уровень. Правда, эти слова не устроили футболиста. «Он сделал такие выводы, как только я перешел в «Олимпиакос». Еще поиграть толком не успел в Греции, а уже перестал соответствовать уровню сборной, — возмущался Савичев в одном из интервью.
В 1992 году в «Олимпиакосе» начались серьезные финансовые проблемы. Футболистам стали платить не долларами, а драхмами, которые ценились гораздо ниже. Это привело к тому, что Савичев покинул греческий клуб.
После «Олимпиакоса» у Юрия были немецкие «Саарбрюкен» и «Санкт-Паули». В них он провел восемь лет, в сумме сыграв 157 матчей и забив 46 мячей. В «Санкт-Паули» советский олимпийский чемпион стал настоящей легендой, которую чтут до сих пор.
В 2000 году Юрий Савичев завершил карьеру и стал тренером. Правда, больших высот на этом поприще он не добился, работая с командами из низших лиг и юниорами. Спустя несколько лет бывший футболист оставил эту затею и кардинально поменял жизнь, став… медицинским техником в клинике. Его задача — ремонтировать оборудование в одной из больниц Гамбурга, где он живет.
— В клинику меня сын Юрка пристроил. Он давно уже в этой сфере крутится. Сказал мне: «Попробуй, ничего не теряешь». Я согласился — полгода поучился, посмотрел, что и как. В итоге всем доволен, — рассказывал Савичев «Чемпионату».
Но есть в этой работе и свои нюансы. «Единственное, к чему никак не могу привыкнуть, — если на тренировки вставал в восемь-девять часов, то тут — каждый день в пять. Даже в 4:20. И заканчиваешь в четыре часа дня. К самой работе привык, а вот время подъема — это жестко», — признавался футболист «Спорт-Экспрессу».
Юрий до сих пор поддерживает отношения с братом Николаем, который живет в России. Но сам на родину не стал возвращаться. «Всё думали вернуться домой. Но то Юрка, сын, в школу пошел, и не хотелось его срывать, то еще что-то… Так и остались», — сказал Савичев.
