В «Росавиации» заявили, что причиной возгорания двигателя Sukhoj Superjet 100 в Анталии стали не особенности его конструкции, которая «безопасна и соответствует всем требованиям летной годности», а также «продолжает совершенствоваться».
«Поводов отказываться от эксплуатации Superjet-100 нет. Предварительные данные говорят, что причина этого авиационного события кроется не в конструкции самолета. Но только объективное и всестороннее расследование поможет найти истинные причины произошедшего события. <...> Конструкция этой машины безопасна. При этом она продолжает совершенствоваться с учетом получаемых в ходе эксплуатации новых данных», — говорится в сообщении.
По всей видимости, ответственность за возгорание будут возлагать на авиакомпанию «Азимут», чей самолет и загорелся. «Росавиациz» уже объявила СМИ о внеплановой проверке безопасности полетов в «Азимуте» (чей флот на 100% состоит из самолетов SSJ-100).
«Внеплановую, согласованную с Южной транспортной прокуратурой проверку авиакомпании “Азимут“ на предмет исполнения авиационного законодательства проведут специалисты Ространснадзора. Ее основная цель — всесторонний анализ работы перевозчика в области обеспечения безопасности полетов», — сказал представитель ведомства.
Возгорание самолета в Анталии произошло 24 ноября. Причиной возгорания стало вытекшее из баков топливо: на фоне плохих погодных условий самолет начал «козлить» (пока нельзя утверждать, что именно погода стала причиной «козления»), стойки шасси пробили топливные баки, топливо вылилось наружу и загорелось. О пробитии баков писал ряд российских госСМИ, в частности, «Известия».
Об этой особенности конструкции авиаэксперты напоминают уже много лет: основные стойки шасси SSJ-100 крепятся непосредственно к задней стенке лонжерона, прямо сочлененного с крыльевыми баками-кессонами. И инцидент в Анталии — уже четвертый случай возгорания из-за такой особенности воздушного судна.
По той же самой причине в мае 2019 года загорелся SSJ-100 при приземлении в Шереметьево — из-за «козления» стойки шасси не сложились, а пробили баки, в результате возгорания погиб 41 человек. Виновным в произошедшем тогда был признан пилот «Аэрофлота» Денис Евдокимов, его приговорили к шести годам колонии-поселения. Приговор был впервые вынесен без окончательного заключения Межгосударственного авиакомитета (МАК). Более того — этот отчет так и не был опубликован. Приговор стал в некотором роде беспрецедентным юридическим случаем: виновника авиакатастрофы удалось установить и даже осудить без окончательного выявления ее причин.
Незадолго до трагедии в Шереметьево произошел инцидент в Якутске в октябре 2018 года. Там шел ремонт полосы, с нее частично сняли асфальтовое покрытие, перепад высот был 30 см, и когда самолет даже на относительно небольшой скорости совершил пробег по ВПП, стойки шасси пробили топливные баки, была утечка авиакеросина. Из-за того, что скорость была маленькая, не образовалась искра и всё это не загорелось.
Российский летчик-испытатель Александр Гарнаев рассказал еще об одном случае, который произошел в августе 2018 года во время летных испытаний на аэродроме «Раменское». Однако, по его словам, разработчик Sukhoj Superjet 100 (тогда он назывался АО «Гражданские самолеты Сухого») скрыл произошедшее. По словам Гарнаева, власти должны остановить весь летающий сейчас парк самолетов этого типа, а также освободить и реабилитировать пилота Евдокимова.
Власти уже начали выгораживать конструкцию самолета, в том числе при помощи пропаганды. Например, уже сейчас издание «Интерфакс» пишет, что загорелось топливо «возле самолета».
Но, несмотря на заявления властей, очевидно: при грубой посадке факт течи топлива (с пробитием бака стойкой шасси или нет, с любым деформированием) — это несоответствие нормам летной годности в любом случае, то есть причина возгорания была именно в особенностях конструкции самолета, подчеркивает The Insider авиаэксперт на условиях анонимности.
«Уже пошла волна выгораживания, и, похоже, будут винить авиакомпанию. Могут придумать, что техник не закрутил крышку крыльевого топливного бака. Ни один профессионал в авиационной отрасли в это не поверит, но могут поверить обыватели. Либо будут обвинять пилотов. Сложно представить, что мог бы сделать пилот, чтобы из баков начало выливаться топливо. Только если с 11 километров плоским штопором об ВПП “ухайдокать” самолет.
Что мы имеем: течь-искра-пожар. Если стойки шасси пробивают конструкцию кессона крыла, повреждая топливный бак, — это конструктивный дефект. Если не пробивают, а деформируют — это дефект. Если стойки шасси даже ничего не примяли, но при посадке деформировался бак — это конструктивный дефект. Что бы там ни было, даже если они будут писать, что это не из-за некорректно сконструированного шасси, это всё равно дефект конструкции.
Мы почти получили второе “Шереметьево-2019”. Но всех спасли в этот раз турецкие пожарные. На обычную посадку, пусть и со сдвигом ветра, турецкие службы спасения прибыли и начали тушить пожар спустя две минуты. В случае с Шереметьево, зная, что самолет идет в режиме Direct mode после попадания молнии, с полностью отказавшими системами, они даже не подогнали скорую помощь и машины пожаротушения к полосе. В этот раз просто браво турецким службам спасения — они реально всех спасли».
