Если вы упали с лестницы в собственном доме и сломали себе шею в 40 лет, полиция, вероятно, займется расследованием – как, при каких обстоятельствах это произошло, не «помог» ли вам кто-нибудь. Но если вам уже исполнилось 70 лет, никакого расследования может и не быть, дело квалифицируют как несчастный случай: вы просто потеряли равновесие, вы же уже старый.
«Хотите, чтобы вам сошло с рук убийство, убейте того, от кого ожидают смерти», – с горечью иронизирует криминолог Джейн Монктон Смит. Она собирает данные об удручающих последствиях эйджизма, о том, какому насилию и риску подвергаются пожилые люди и что до этого, в сущности, никому нет дела.
В 1968 году американский психиатр, геронтолог, основатель Национального института старения США Роберт Батлер (1927–2010) совершенно случайно придумал термин «эйджизм».
В то время он занимался программой приобретения государственного жилья для пожилых людей и неожиданно для себя столкнулся с яростным сопротивлением местных жителей – они не хотели видеть стариков, да еще и с невысоким доходом, в своем районе. Батлер был поражен негативным отношением к возрасту и воскликнул в одном из интервью: «Это возмутительно и очень похоже на расизм, фанатизм, только это… это… эйджизм!» (от англ. age, возраст).
Его возмущение и неожиданное определение попали на первые страницы газет. Термин прижился и вошел в историю.
Батлер всю жизнь пытался доказать, что отношение к пожилым людям в современном обществе несправедливо, что процесс старения сам по себе не причина того, чего мы все так боимся – инвалидности, слабоумия. Эти «побочные эффекты» старости вызваны не возрастом, а болезнями, плохим уходом и пренебрежительным отношением к здоровью.
В 1975 году он написал книгу «Что такое быть старым в Америке», которая получила Пулитцеровскую премию и фактически создала новую парадигму для обсуждения старости. Все это он делал в память о своей бабушке.
Маленького Роберта воспитывали бабушка с дедушкой на птицеферме в штате Нью-Джерси. Счастливое беззаботное детство. Когда мальчику исполнилось семь лет, дедушка умер, и они остались с бабушкой вдвоем. Вскоре началась Великая депрессия, бабушка потеряла ферму. Она работала на нескольких работах, чтобы прокормить и поставить на ноги внука – мальчик мечтал стать врачом.
Они потеряли почти все имущество, жили в дешевом отеле, но бабушка, которой было за 60, никогда не сдавалась. Батлер вспоминал, что ее решимость и готовность «начать все сначала» помогли ему понять – в любом возрасте у вас может быть цель, к которой вы стремитесь. Он часто слышал от бабушки – жизнь такова, какой ты ее сам делаешь.
Бабушка дожила до момента, когда Роберт получил степень доктора медицины. Эта невероятная женщина, ее вера в будущее внука, ее сила, повлияли на всю последующую жизнь Батлера. Благодаря ей он сформулировал концепцию «пересмотра жизни», когда пожилые люди в меняющихся обстоятельствах ставят новые жизненные цели, как его бабушка, которая вынуждена была изобрести себя заново в 60 лет.
Батлер первым дал определение эйджизму: дискриминация и жестокое обращение, стереотипы, презрение и отвращение по отношению к пожилым людям. Явление уникальное, потому что эйджист, по сути, оскорбляет свое собственное будущее, ведь рано или поздно он состарится (если повезет) и сам станет тем, кого ненавидел.
Расизм порицают все цивилизованные люди. К эйджизму отношение неоднозначное, более легкомысленное, его считают безобидным, хотя эйджистские идеи или убеждения могут быть невероятно вредными.
Со всех сторон мы слышим, что пятьдесят – это новые тридцать, а шестьдесят – новые сорок. Что это значит? Действительно, по сравнению со своими родителями сегодняшние пожилые женщины и мужчины выглядят моложе, имеют гораздо более амбициозные мечты и стремления, не хотят прозябать оставшуюся жизнь.
С другой стороны, невероятно ускорился технический прогресс. В 1920-х требовалось 35 лет, чтобы знания, полученные инженером, устарели. Сейчас это максимум пять лет, а для программиста – меньше трех. Получается, ЗОЖ и пластика превращают наши пятьдесят в новые тридцать, но тем временем современные технологии превращают наши тридцать в новые пятьдесят.
Еще одна тенденция – общество стареет, пожилых людей становится все больше. Многие едва сводят концы с концами – кризис стоимости жизни ударил по самым уязвимым во всех странах. В последнем исследовании британского Центра по улучшению старения, например, говорится, что 39% пожилых людей в стране вынуждены ограничивать себя в питании, почти половина не может себе позволить поход к стоматологу, 7% сократили потребление электричества и воды.
Если у вас пожилая внешность, в госучреждениях, в кабинете врача или магазине с вами могут разговаривать свысока или покровительственным тоном. Обращение «бабуля» к взрослой незнакомой женщине или «дед» к пожилому мужчине считается нормой или всего лишь безобидным подшучиванием.
Вам отказывают в работе из-за возраста, несмотря на квалификацию, даже если прямо об этом не говорят. Если вы работаете в пожилом возрасте, то можете столкнуться с дискриминацией с помощью тонких намеков или прямых оскорблений. Одну женщину, якобы шутя, называли «представительницей поколения динозавров», другому мужчине начальник кричал: «Пойдешь торговать хеком на рынок! Больше ты никому не нужен».
Сотрудники 55+ жалуются, что их вынуждают работать в праздники, мол, молодым это важнее, а у тебя все уже позади.
Пожилым сотрудникам не предлагают интересные проекты, их не повышают по службе и тут же обвиняют в том, что они менее мотивированы, трудно обучаемы новым технологиям (это неправда), сопротивляются изменениям и у них меньше энергии. Менеджеры открыто заявляют, что не умеют управлять возрастными сотрудниками, а инвестировать в обучение человека пожилого возраста просто не рентабельно.
Эйджизм приводит к тому, что пожилые люди не получают необходимой медицинской помощи. Исследования показали, что людям в возрасте 75+ с раком молочной железы, колоректальным раком, остеоартритом коленного сустава и другими заболеваниями труднее получить хирургическое лечение. Пожилые люди систематически исключаются из исследований в области новых препаратов и методов лечения, несмотря на то, что многие заболевания более распространены в пожилом возрасте.
Это касается и психического здоровья – признаки депрессии и тревоги часто считаются нормой, последствием старения. В результате, пожилым пациентам с легкостью назначают антидепрессанты, а не пытаются выяснить причину подобного самочувствия и помочь – возможно, предотвратить самоубийство.
Распространенная тенденция – воспринимать пожилых людей как «других», «особенных», приводит к тому, что врач либо разговаривает с ними как с глухими (громко, сильно артикулируя, проявляя чрезмерное усердие), либо вообще игнорирует жалобы и просьбы. Все это безусловно сказывается на самочувствии и самооценке старого человека. Фразы, которые можно услышать и в 55+: «Вы слишком стары для этого (лечения, лекарства, процедуры)» или «Чего вы хотите, в вашем-то возрасте?». Такое отношение приводит к тому, что человек начинает избегать врачей, считая, что проблемы со здоровьем – увы, неизбежная часть старения, и не стоит отвлекать врача от помощи более перспективным пациентам.
Во время пандемии отношение к постояльцам домов престарелых было настолько чудовищным, что обществу еще предстоит осмыслить и дать оценку этому явлению. Старикам предлагали дать возможность умереть. Принимались решения даже «не пытаться реанимировать» пожилых людей, их просто лишали шанса быть спасенными из-за возраста.
Многие из нас не хотят видеть вокруг себя слабых, морщинистых стариков, несчастных и уязвимых. Куда приятнее видеть людей яркими, веселыми, опытными, умелыми, живущими полной жизнью.
Из-за атмосферы неприятия человек старшего поколения может стать неуверенным – а уместно ли мне так себя вести, одеваться, говорить? Он или она начинает думать, что слишком стары, чтобы ходить в спортзал, учиться или просто жить. Это одно из самых разрушительных проявлений ненависти к старости – внутренний эйджизм или эйджизм у себя в голове.
При этом большинство пожилых людей не чувствуют себя старыми. Люди моложе не могут этого понять. Они видят то, что видят, внешнюю оболочку. Эйджизм – это наш инстинктивный страх смерти. Мы стремимся защитить себя, когда избегаем домов престарелых, хосписов, общения с пожилыми, даже если это ровесники. Еще один способ «убежать от старости» – не брать на работу пожилых.
Красивые фразы про «трогательные, милые морщинки моей бабушки», про мудрость стариков обернулись ужасом перед «запахом старости» и уродством смерти. Налюбовавшись выступающими венами и пигментными пятнами любимых бабушек, их внучки и внуки стали заполнять ботоксом и филлерами не только лица, но и кисти рук и шею – только бы заморозить, остановить время. Мы превратились в лицемеров – на словах поклоняемся старикам, но сами бежим от старости, как от чумы.
Парадоксально, но с таким отношением к старости мы сокращаем свою жизнь – в среднем на семь лет, как показывают исследования. Выход в том, чтобы, как говорит автор идеи «предсмертной уборки» 90-летняя Маргарета Магнуссон, найти способ превратить старение в искусство: «Никогда не поздно начать. В тот момент, когда вы решаете думать, что уже слишком поздно, вы начинаете умирать».
Запись «Что вы хотите в вашем возрасте?» Как страх старости укорачивает нашу жизнь впервые появилась Милосердие.ru.
