Высокие государственные чины то и дело возбуждают дебаты о введении в России четырехдневной рабочей недели. Похоже, эта идея, непонятно как и почему, прочно овладела их умами.
Еще два года назад, выступая на Международной конференции труда в Женеве, премьер-министр РФ Дмитрий Медведев сообщил миру: «У нас сейчас идет автоматизация, роботизация, все равно будут высвобождаться те или иные позиции. Сокращенная рабочая неделя позволит избежать в ряде случаев безработицы».
Его слова вывали живое обсуждение под нашими родными осинами.
«Три выходных дня лучше, чем два, – откликнулся председатель Федерации независимых профсоюзов Михаил Шмаков, добавив, что вопрос требует серьезного обсуждения, прежде всего – гарантии сохранения зарплаты.
Глава комитета Госдумы по труду, социальной политике Андрей Исаев привел слова аж Карла Маркса о том, что главное богатство любого общества – свободное время.
И только вице-премьер Ольга Голодец отозвалась скептически: «Это пока для нас мечта».
Правда, потом и премьер-министр Медведев спохватился:
«Это нельзя понимать сейчас слишком буквально, это, конечно, не сию секунду… Очевидно, что это должно сопровождаться ростом производительности труда, с одной стороны, если речь идет о полноценной рабочей неделе, и, конечно, сохранением той заработной платы, которая имеется».
Видимо, два года назад сохранение существующей тогда зарплаты представлялось главе правительства неким верхом блага, щедрым обещанием. Хотя вице-премьер правительства Ольга Голодец публично объявила, что у нас 5 миллионов работающих (!) граждан получают жалованье ниже прожиточного минимума, находятся за чертой бедности: «Это уникальное явление в социальной сфере – работающие бедные».
Однако отложим на время разговор о зарплате и вернемся к труду. Премьер-министр Медведев был абсолютно прав, определив условия перехода на четырехдневку: «Это должно сопровождаться ростом производительности труда. Потому что в ином случае это дорога в тупик».
Сто лет назад другой премьер-министр, Владимир Ульянов, (председатель Совнаркома В.И. Ленин) писал: «Производительность труда, это в последнем счете самое важное, самое главное для победы нового общественного строя».
О том, что это краеугольный камень развития, знает и президент РФ Владимир Путин. И поэтому еще в 2012 году поставил задачу – за предстоящие 6 лет повысить производительность труда на 50%. На 8,35% каждый год.
Срок истек в 2018-м. По данным Росстата, в 2012-2016 годах ежегодный рост производительности труда составлял 0,52%. Это называется – «в пределах статистической погрешности». Затем высокоученые специалисты Росстата констатировали, что произвести точные расчеты производительности труда нельзя – из-за недостатка информации и особенностей хозяйственной деятельности предприятий в России.
То есть умом Россию не понять, Росстатом общим не измерить?
Производительность труда в России почти в три раза ниже, чем в европейских странах. В сельском хозяйстве – в пять раз. Понятно, что в Европе думают о переходе на четырехдневную рабочую неделю. В Испании с этого года введен в действие пилотный проект.
А какой же рывок надо совершить нам, чтобы догнать и перегнать Европу по росту производительности труда, росту экономики и, соответственно, по росту благосостояния населения?
В начале 2012 года премьер-министр Путин, выступая в Госдуме с отчетом о работе правительства, планировал: «По нашим оценкам, уже в ближайшие два-три года Россия войдет в число пяти крупнейших экономик мира».
В 2016 году, уже в ранге президента, в Послании Федеральному Собранию объявил: «Поручаю правительству разработать предметный план действий, реализация которого позволит уже на рубеже 2019–2020 годов выйти на темпы экономического роста выше мировых».
Борьба с бедностью – одна из главных социально-экономических задач, которые ставит перед правительством президент Путин.
В Послании-2018: «Мы впервые в новейшей истории смогли приравнять минимальный размер оплаты труда к прожиточному минимуму. Эта норма начнет действовать с 1 мая 2018 года, что позитивно скажется на доходах около 4 миллионов человек».
В Послании-2020 была намечена цель – к 2024 году снизить уровень бедности в два раза.
Но последний раз реальные доходы населения росли в 2013 году – на 4%. Потом началось падение: 0,7%, 3,2%, 5,8%, 1,2%, 0,2%. По итогам 2020 года – на 3,5%. Число живущих за чертой бедности выросло еще на 400 тысяч и составляет 19,6 миллиона россиян, или 13,3% от всего населения.
Казалось бы, на таком явно неблагополучном фоне очень неуместны рассуждения о переходе на четырехдневную рабочую неделю. Однако два месяца назад депутат Госдумы Сергей Вострецов объявил: «У меня нет сомнений, что до конца этого десятилетия мы перейдем на четырехдневную рабочую неделю, думаю, что переход начнется уже в ближайшее время».
А Вострецов – член комитета Государственной думы по труду и социальной политике.
Через месяц, проводя заседание круглого стола с представителями профсоюзных организаций, бывший премьер-министр, ныне заместитель председателя Совета безопасности, председатель партии «Единая Россия» Дмитрий Медведев вернулся к своим планам двухлетней давности: «В конечном счете, если не будет происходить фундаментальных изменений, мы не почувствуем, что что-то разбалансируется, это может вылиться в принятие подобных решений».
И, наконец, на прошлой неделе первый заместитель председателя комитета Совета Федерации по социальной политике Валерий Рязанский в беседе с журналистами поделился своими мыслями о прошлом, настоящем и будущем: «Работали же предыдущие поколения россиян и 6 дней в неделю. А потом из-за повышения производительности труда произошел плавный переход на пятидневку. Поэтому и в будущем количество рабочих часов будет сокращаться. Зато появится дополнительное время на саморазвитие, повышение квалификации, на любимые занятия, отдых. Потому что технологический процесс не стоит на месте. Просто не нужно будет работать столько времени, как сейчас».
Гоголь писал о помещике Манилове: «Иногда, глядя с крыльца на двор и на пруд, говорил он о том, как бы хорошо было, если бы вдруг от дома провести подземный ход или чрез пруд выстроить каменный мост, на котором бы были по обеим сторонам лавки, и чтобы в них сидели купцы и продавали разные мелкие товары, нужные для крестьян. При этом глаза его делались чрезвычайно сладкими и лицо принимало самое довольное выражение; впрочем, все эти прожекты так и оканчивались только одними словами».
О «маниловщине» мы знаем со школьных уроков литературы. Но если быть честными, то, будучи взрослыми, сами не предавались ли мечтам, понимая, что пальцем о палец не ударим для их претворения в жизнь?
Но ведь наши руководители и все подведомственные им структуры не покоятся в сладких грезах, они непрерывно трудятся над претворением планов по повышению благосостояния народа и производительности труда. А работа предполагает знание реального положения дел. И потому упорное сегодняшнее возвращение к идее четырехдневной рабочей недели – необъяснимо.
Сергей БАЙМУХАМЕТОВ.
На снимке: Манилов, иллюстрация Кукрыниксов к «Мертвым душам» Гоголя, 1952 год
