Однажды знакомые купили по объявлению серого жако. Пока велись переговоры, большой и толстый жако хмуро глядел в окно, сидя на коленях у тихой, благочестивой на вид, старушки.
– Дед заболел, – сообщила она, покачивая жако на коленях, – лекарства нужны. Только потому и продаю. Будете брать?
– Возьмем.
Жако перешел в руки новой хозяйки и всю дорогу ее изучал. Дома он уселся в новой клетке и промолчал до вечера. Никто и не ждал от него монологов: его речевые способности не были заявлены. Вечером с работы вернулся муж, и попугай обратился к хозяйке:
– Твой парразит прришел.
Своим заявлением он озадачил супругов. Но больше они ничего не услышали. Попугай молчал весь месяц. Пока не пришли гости.
Гости расселись и уже взялись за рюмки, как вдруг кто-то громко сказал:
– Опять приперрлись.
Голос звучал устало, просто констатируя факт. Гости побросали рюмки и вилки и сконфузились. Хозяева клялись, что ничего такого они о них не говорили, и что попугай у них вообще новый!
Но гости ели вяло, пили мало, – какое-то подозрение у них всё же осталось. Всё же ели, но остановил тот же голос:
– Ах, сволочи, все сожррут!
И попугай отвратительно выругался. Гости быстро разошлись и больше не приходили.
Летом на время отпуска жако отдали Ире Т. Вместе с ее родными попугаями гость дышал воздухом на балконе. И если какой-то попугай объявлял, что он хороший, серый жако кричал: «Вррешь, вррешь!»
Соседа Иры, зимой отравившего мышьяком ее собаку, попугай с утра приветствовал отвратительной ненормативной лексикой. Сосед дважды жаловался на попугая Ире, а потом вывесил на виду жако плакат на своем на сарае: «Позор таким преподавателям!»
Увидев, как дивно устроилась их птица, хозяева предложили принять ее в попугайскую коммуну. Заметив ужас на лице Иры, засмеялись:
– Да это мы так! Шутка! Отдавай нашего попугая обратно.
