Вторая кожа: почему кирзу можно считать детищем Великой Отечественной войны
История кирзы окружена мифами. Многие думают, будто название материала — сокращение от «Кировский завод» (то есть Кировский комбинат искусственных кож). Или что советские солдаты впервые примерили кирзачи только во второй половине Великой Отечественной. А вот про вклад столицы в создание армейского кожзама до сих пор, кажется, никто не написал.
История кирзы окружена мифами. Многие думают, будто название материала — сокращение от «Кировский завод» (то есть Кировский комбинат искусственных кож). Или что советские солдаты впервые примерили кирзачи только во второй половине Великой Отечественной. А вот про вклад столицы в создание армейского кожзама до сих пор, кажется, никто не написал.
Ремень замешан на желтке
Слово «кирза» встречалось в русских текстах как минимум с конца XVIII века. Оно обозначало грубое сукно, названное в честь английской деревни Керси (Kersey). В 1903 году русский изобретатель Михаил Поморцев (1851–1916) задумал создать заменитель кожи. Пропитал сложенную в несколько слоев «кирзу» смесью из яичного желтка, парафина и канифоли и окрестил материал в честь ткани, послужившей базой.
Новинка получила боевое крещение на Русско-японской войне — в наших войсках использовались ремни, сумки и чехлы из непромокаемой «кирзы». Поморцев пытался внедрить заменитель и для пошива сапожных голенищ, но не смог преодолеть лобби фабрикантов-кожевенников.
В Советском Союзе об изобретении Поморцева вспомнили. Однако оригинальный состав пропитки показался слишком дорогим. Поиски альтернативы яичному желтку с канифолью растянулись на годы.
Война близко
Работа над созданием кирзы началась в 1935 году на Стромынке — там находился завод «Кожимит». Сначала делали ставку на «вискозирование» ткани, то есть нанесение на нее целлюлозной пленки и жировых веществ. В мае 1936 года журнал «Фронт науки и техники» сообщал, что уже выпущено до 20 тысяч пар «сапог с голенищами из «кирзы»» (название материала ставилось в кавычки как совсем новое слово). Радоваться было рано: в новых сапогах нога не «дышала», голенища плохо грели и уже через месяц трескались и протирались.
В 1938 году химик Александр Хомутов, незадолго до этого назначенный главным инженером «Кожимита», был приглашен на совещание в Наркомат обороны. В воспоминаниях (они хранятся в Политехническом музее) Хомутов писал: «На совещании нам сообщили, что возможна война с фашистской Германией. Очень тяжелое положение со снабжением армии обувью. Кожи нет».
Надо было ускорить разработку кирзы. Вместе с Иваном Плотниковым (1902–1995), старшим научным сотрудником Центрального НИИ заменителей кожи, Хомутов нашел выход: пропитывать ткань бензиновым раствором синтетического каучука с добавкой наполнителей (сажи, мела, глины). Одновременно было установлено: у кирзового сапога голенище должно быть чуть короче, чем у чисто кожаного (для 41-го размера — на 4 сантиметра), тогда оно испытывает меньше нагрузки в уязвимых местах.
В 1939 году в войска отправили первую партию «кирзачей». В приказе народного комиссара обороны от 1 февраля 1941 года «сапоги кирзовые» уже были названы в качестве возможной замены «ботинкам с обмотками» для рядового состава.
Бензин нужнее машинам
В августе 1941 года Ивана Плотникова взяли в народное ополчение, но спустя две недели вернули в Москву и назначили главным инженером «Кожимита» (Хомутов к тому времени перешел на другую рабо- Утонченная ту). Дальнейшее известно из технология документов завода, хранящихся в Главном архивном управлении Москвы.
После начала войны «Кожимиту» пришлось сузить ассортимент, сосредоточившись на кирзе, — ее выпуск увеличился с 9 до 12 тысяч квадратных метров в сутки. Завод работал до знаменитого дня 16 октября 1941 года. Когда паника в столице улеглась, предприятие ожило — 21 и 22 октября на работу выходило по одной смене. А 29 октября в здание угодила бомба. В тот же день было велено эвакуировать «Кожимит» в город Богородск Горьковской области. За полтора месяца туда вывезли 70 процентов оборудования. И тут 25 декабря 1941 года Наркомат легкой промышленности приказал вернуть завод в Москву. А пока станки не приехали — на оставшемся оборудовании выпускать до 5 тысяч квадратных метров кирзы в сутки.
На фоне такого вот форс-мажора сотрудникам «Кожимита» приходилось продолжать эксперименты. Еще в 1939 году технологам намекали: вместо бензиновых растворителей надо внедрять водную дисперсию каучука. А в 1941 году дефицит бензина стал куда острее... Поэтому «работа на водной дисперсии <…> стала применяться с октября 1941 года в производственных условиях массовым выпуском». Удалось также заменить каолин, вероятно, привозившийся издалека, «кудиновской глиной», добывавшейся под Электроуглями. В 1942 году Иван Плотников совместно с коллегами внес также рацпредложение — экономить до 90 процентов синтетического каучука, используя вместо него «регенерат» — измельченную старую резину.
Утонченная технология
10 апреля 1942 года Александр Хомутов, Иван Плотников, а также еще 9 человек, причастных к созданию заменителей натурального сырья для обуви, получили Сталинскую премию второй степени.К этому времени кирзовые сапоги уже прочно вошли в армейскую практику.
Правда, первые впечатления от этой обуви у многих солдат оказались не радужные. Обновки были непривычно тяжелыми, а от воды голенища разбухали и становились теснее. Ветеран Электрон Приклонский в книге «Дневник самоходчика» вспоминал, как осенью 1942 года курсантам Челябинского танкового выдали ранее ими не виданные кирзачи. Лишь немногие догадались выбрать обувь на один-два номера просторнее. У остальных через несколько дней непогоды сапог перестал налезать даже на одну портянку.
В начале войны выпускалась в основном четырехслойная кирза, однако в том же 1942 году Центральный НИИ хлопчатобумажной промышленности предложил более тонкие разновидности материала. «Даже частичный переход <…> на двухслойную и дополнительное внедрение двухслойной кирзы снизил ее себестоимость на сумму, равную стоимости 30 миллионов метров ситца, и повысил выпуск кирзы в три раза», — писала «Правда» 29 сентября 1945 года. Сегодня основой для кирзы служат легкие нетканые материалы с хаотичным переплетением волокон — как у натуральной кожи, к которой заменители все больше приближаются, и не только внешне.
ЛЮБОПЫТНО
В воспоминаниях Александра Хомутова рассказана история, относящаяся к предвоенным годам. Однажды ночью его внезапно увезли на Лубянку. Там инженеру заявили, что у солдат, носивших сапоги с кирзовыми голенищами, началась повальная экзема ног. Приехав в воинскую часть, Хомутов бросил взгляд на сапоги и сразу потребовал нож. Распорол голенище у одной из обувок и показал своим спутникам срез. Оказалось, у «вредительских» сапог верх был не из кирзы, а из плохо выделанной свиной кожи.
КСТАТИ
Наш главный противник славился изобретательностью в производстве суррогатных материалов для одежды и амуниции. Недаром один из синонимов слова «суррогат» — эрзац — немецкого происхождения. Германия еще во время Первой мировой войны стала производить полотно с примесью крапивных волокон, заменявших хлопок.В «Трех товарищах» Ремарка в эпизоде о Первой мировой упоминается «подшлемник из крапивной ткани».Во время Второй мировой немцам пришлось освоить производство эрзац-валенок для Восточного фронта. Это были огромные боты, сшитые из полос плетеной соломы, надевавшиеся поверх обычной обуви.Их могли носить только караульные солдаты, потому что нормально двигаться в них было тяжело. Для чехлов, кобур и поясных ремней применялся «прессштоф» — прессованный картон, похожий на кожу. В фильме Алексея Германа «Проверка на дорогах» (1971), действие которого происходит в конце 1942 года, один герой пытается повеситься на таком ремне, но срывается, потому что «ремешок немецкий — эрзац-кожа, дрянь».
Читайте также: «Что там делала Россия, особо никто и не знает»: как американцы оценивают роль СССР во Второй мировой