Член областной Общественной палаты и воронежский ученый-педагог – о подоплеке ЧП в Бутурлиновском детском интернате
Продолжая анализировать, как ЧП в Бутурлиновском детском доме-интернате для умственно отсталых детей стало трагичным индикатором застарелых проблем в учреждениях такого типа, «Горком36» поговорил с председателем правления региональной общественной организации инвалидов и родителей детей-инвалидов с нарушениями психического развития аутистического спектра «Искра надежды», членом областной Общественной палаты, доцентом кафедры социальной педагогики ВГПУ Татьяной ПОВЕТКИНОЙ.
Татьяна Поветкина вошла в состав делегации воронежских и московских экспертов, которые незадолго до опубликованных в СМИ фото со связанными детьми проводили в этом интернате плановую проверку.
История в документах
К слову, такие проверки в Бутурлиновском детском интернате проводились регулярно. В распоряжении редакции оказались результаты некоторых предыдущих, начиная с 2019 года. Судя по этим результатам, недавно выложенные фотографии со связанными детьми – лишь верхушка огромного айсберга. Даже проверка документации выявила нарушения на грани с Уголовным кодексом: суммы пенсионных начислений детям были указаны «с ошибкой в размерности» (рубли вместо тыс. руб.), не отражались все банковские и пенсионные доходы подопечных. Или, например, в отношении совершеннолетних постояльцев судебно-психиатрические экспертизы по лишению их дееспособности проводились заочно и массово, одним судебным решением. Отчеты об использовании имущества подопечных не отражали структуру их доходов и расходов.
А вот результаты осмотра детей в этом интернате стоматологом. Гигиена полости рта неудовлетворительная у всех, 70 процентов ребят нуждаются в экстренной помощи, в том числе под наркозом.
Еще одна проверка – главным детским психиатром департамента здравоохранения Москвы. Ее выводы, если коротко: ребенок с ментальными нарушениями, как и любой другой – в первую очередь личность, и эту личность в нем надо сохранить и развивать, с усилением индивидуального подхода к каждому, с развитием его личного пространства. Проще говоря, в Бутурлиновском интернате нужна индивидуальная терпеливая работа с каждым ребенком, вместо того чтобы «глушить» его небезопасными психотропными препаратами до состояния полного покоя и управляемости. А еще – назначить антиспастическую терапию для деток с ДЦП, чтобы облегчить болевой синдром. И приучать их носить очки.
«Обреченных и необучаемых детей нет»
С тех проверок прошло больше трех лет. Последний мониторинг в октябре 2022 года выявил, что дети по-прежнему без очков, – поделилась с «Горкомом36» Татьяна Поветкина.
– Другие выявленные проблемы – низкая масса тела у многих ребят. Для них нужно дополнительно закупать специальные лечебные смеси. Специалисты нашей организации «Искра надежды» предложили помощь в обучении деток жеванию и глотанию. Но пока все это в интернате не востребовано. И еще у многих лежачих детей выражен сильный болевой синдром. Им больно лежать в той позе, в которой положили. Поэтому нужна помощь эрготерапевта, который бы подсказал, как и где под ребенка подложить подушечки, приспособления, чтобы он не испытывал такой боли. Также оказалось много вопросов к питьевому режиму: в нужном ли количестве и по какому графику поит их персонал? Ведь многие из детей в «палате милосердия» из-за ментальных особенностей сами не могут попросить воды, – рассказывает Татьяна Поветкина.
– Дети в такой палате действительно обречены только на лежание?
– Смотря как к этому подходить. Да, детки там только лежачие, многие пьют жидкую пищу, потому что не могут жевать, глотать. Поэтому у них критически низкая масса тела. Но если у ребенка ДЦП и сильная спастика, у него должно быть усиленное и обогащенное белком питание, должны быть ортезы. И главное – с каждым ребенком надо заниматься. И ношению ортезов, передвижению, в том числе на коляске, обслуживанию себя, также как и жеванию-глотанию, можно научить. С каждым днем в мире все больше реабилитационных технологий. Методом прикладного поведенческого анализа самых сложных детей можно научить говорить, жевать, глотать. К нам в «Искру надежды» таких приводят и приносят. Но это изначально – воля родителей. А здесь, в интернате – сироты или отданные родителями на попечение. И они лежат, пока их не переведут дальше на лежание во взрослый интернат. Да, нам понравились стены, свежий воздух в палатах, материально-техническая база – все это не сравнить с тем, что было здесь же 10 лет назад. Но главная проблема осталась – у этих ребят нет шанса развиваться, изо дня в день поднимаясь на ступеньку выше. И персонал добрый, заботливый – никто не спорит! Но эти добрые сотрудники не дают детям то, что прописано для каждого в индивидуальной программе реабилитации. Зубы не пролечены, зрение не проверено. А у закупленных колясок – абсолютно чистые колеса. Между тем у каждого такого ребенка есть индивидуальная программа реабилитации, и в ней четко прописано, что именно этот ребенок должен иметь каждый день. Он должен научиться ходить в ортезах, пользоваться коляской и другими приспособлениями, учиться общаться с внешним миром. Необучаемых детей нет! Но это – кропотливая работа.
Только совместные усилия
– Для такой работы нужны специалисты. Их не хватает?
– Когда в ходе мониторинга мы посмотрели штатное расписание интерната, то оказалось, что ставок там чуть ли не больше, чем детей. Но реальных сотрудников гораздо меньше. Значит, они сидят на нескольких ставках? Между тем оклады там для районного центра неплохие, и это задача руководителя – набрать нужных специалистов. Когда мы приехали, на первую линию был выставлен весь персонал. Везде делали детям массаж и везде с ними занимались аппликациями. Как будто больше никакого обучения с такими детьми не бывает.
– А что еще бывает?
– Да что угодно! Пирамидку собирай. Буквы учи писать. На показательных для нас занятиях дети сидели из тех, кто сам ходит и умеет разговаривать. И здесь море возможностей подготовить ребенка ко взрослой жизни, к специальности, к заработку. Но с такими детьми должны заниматься специальные педагоги, логопеды, дефектологи. А пока вся система не то чтобы прогнившая, но критично устаревшая. Живут и работают так, как заведено. Заведено быть добрыми и милосердными с «обреченными» детьми и следить, чтоб «он себе голову не пробил» – вместо того чтобы в соответствии с Законом об образовании и всеми возможностями индивидуальных реабилитационных программ заниматься и вытащить ребенка из обреченности на принципиально иной уровень жизни. Заведено подворовывать – вместо того чтобы всю систему домов-интернатов сделать прозрачной. Например, в ходе капремонта в одном из взрослых домов-интернатов его бывший директор построил себе дом неподалеку, но его просто по-быстрому и по-тихому уволили. Заведено разводить руками: где ж мы возьмем специалистов по прикладному поведенческому анализу, дефектологов, эрготерапевтов? Вместо того чтобы открывать новые специальности – в том же Бутурлиновском районе работают два старейших колледжа, педагогический и медицинский. Но все это возможно только при условии совместных усилий администрации интерната, власти и общественников.
Ольга Бренер