Михаил Горбачев: "Чем больше я встречаюсь с людьми, читаю, наблюдаю за разворачивающимися событиями и общественными настроениями, тем больше ощущаю растущее беспокойство людей. Признание деградации государства и деморализации общества становится общепринятым диагнозом".
Михаил Горбачев. Скупщина, Югославия (1988). Фото Юрия Сомова (РИА "Новости) Чем больше я встречаюсь с людьми, читаю, наблюдаю за разворачивающимися событиями и общественными настроениями, тем больше ощущаю растущее беспокойство людей. Признание деградации государства и деморализации общества становится общепринятым диагнозом. Все очевиднее, что сложившаяся в России система отношений власти и общества не обеспечивает ни личную безопасность граждан, ни их достойную жизнь, ни настоящее (а не притворное) уважение к России в мире. Около половины российских респондентов считают, что Россия идет «в неправильном направлении». Понимание тупиковости ситуации ощущается и среди политического класса. Трудно избежать впечатления, что у российской власти недостает политической воли и готовности искать реальный выход. Она ограничивается косметическими мерами, а чаще — имитацией реформ и звонкими декларациями. Видимо, мощные личные и корпоративные интересы завязаны на сохранении статус-кво. Даже многие из тех, кто признает необходимость перемен, уповают на реформы сверху, ожидая их от Кремля. Неужели мы до сих пор полагаемся на «царя-реформатора», а не на собственные силы? Неужели мы до сих пор считаем народ быдлом? Другие призывают к «постепенным и эволюционным» переменам. Я сам противник «великих потрясений». Но есть перемены, которые просто не могут быть постепенными. Как постепенно, шаг за шагом вводить верховенство права? Значит ли это, что действие закона вначале будет распространяться лишь на отдельные категории населения? Тогда какие именно? А что остальные — будут находиться в «серой зоне»? Или в положении людей второго сорта? А как, скажем, «эволюционно» вводить принцип политической конкуренции? И кто будет определять, на кого она распространяется, а на кого нет? Нежелание начинать реформы или стремление ограничиться частичными изменениями часто объясняют не страхом потерять власть, а стремлением избежать нового распада России. Но именно отсутствие перемен — вот что грозит спровоцировать нестабильность и поставить под вопрос будущее страны. Новая газета
