В мае 1919 года по поручению наркома просвещения Луначарского в окрестностях Петрограда были организованы шесть научно-исследовательских станций. Одна из них, Лахтинская, расположенная на берегу Финского залива в бывшем замке графа Стенбок-Фермора, работала наиболее разнообразно и плодотворно.
Почти ежедневно на станцию приезжали учащиеся, для которых устраивались экскурсии по окрестностям, чтение лекций, показ коллекции имевшегося при станции естественно-исторического музея. Сотрудники станции занимались исследовательской работой, и к весне 1923 года подготовили коллективный труд «Северное побережье Невской губы в свете естествознания и истории».
Чтобы поддержать скудный бюджет станции, в ее стенах также нередко устраивались концерты, в которых принимали участие известные артисты и писатели. Корней Чуковский, дважды приглашенный на Лахтинскую станцию, посчитал ее «учреждением патетически ненужным». Свой скептический настрой он перенес и в мемуары, где можно прочитать следующий отзыв о работе станции:
«Мальчишки и девчонки экскурсиями не интересуются, а дуются в карты. Солдаты похищают банки с лягушками и пьют налитый в банки спирт с формалином. Есть ученая женщина Таисия Львовна, которая три раза в день делает наблюдения над высотою снега, направлением и силой ветра, количеством атмосферных осадков. Делает она это добросовестно, в трех местах у нее снегомеры, к двум из них она идет на лыжах и даже ложится на снег животом, чтобы точнее рассмотреть цифру.
Но вот как-то заговорили о погоде, и кто-то сказал, что завтра будет дождь.
— Откуда вы знаете? — спросили его.
— Таисия Львовна видела во сне покойника. А покойника видеть — к дождю!»
